Удастся ли «оттолкнуться от дна»? Итоги 2016 года
CRN, спецвыпуск №6 (98), декабрь 2016 г.
Уходящий 2016 г., как и ожидалось, выдался тяжелым. Впрочем, если не предъявлять к этому високосному году неоправданных «завышенных ожиданий», его можно считать вполне «стабильным». Просто еще один этап «новой реальности», или, по выражению некоторых экспертов, – «новой нормальности».
Конечно, начало года заставило всех серьезно понервничать – в конце января из-за падения цены на нефть произошел неожиданный и резкий обвал рубля, курс доллара на Московской бирже перевалил за 85 руб. Это в очередной раз заставило экстренно перекраивать федеральный бюджет, который был сверстан исходя из ожидавшейся стоимости нефти в 50 долл. за баррель. Бюджетные расходы были урезаны, как минимум, на 10%. А средняя зарплата в России, в пересчете на доллары, к февралю стала ниже, чем в Китае.
К счастью, паника продолжалась недолго. Весной валютный курс стабилизировался на «привычном» уровне 2015 г. и практически весь оставшийся год колебался вокруг отметки 65 руб. за доллар. В этом плане рубль можно считать вполне стабильной валютой, на которую, вопреки предсказаниям пессимистов, практически не оказывали влияния внешние и внутренние факторы – ни предсказуемые итоги выборов в Госдуму, ни непредсказуемые результаты выборов президента США, ни арест главы Минэкономразвития...
Тем не менее спад в экономике продолжается, несмотря на то, что на протяжении года с самых высоких трибун не раз утверждалось, что «дно уже пройдено». Впрочем, темпы снижения существенно замедлились. Если по итогам 2015 г. ВВП сократился на 3,7%, то, по данным Росстата, в I квартале текущего года – уже на 1,2%, во II квартале – на 0,6%, а в III квартале – на 0,4% (по сравнению с аналогичными периодами прошлого года). Таким образом, падение российской экономики продолжается седьмой квартал подряд. За девять месяцев 2016 г., по расчетам Минэкономразвития, экономика России стала меньше на 0,7%, а в целом по итогам года чиновники ожидают снижения ВВП на 0,5–0,6%.
Значительно замедлилась и инфляция. По данным Росстата, за январь-октябрь 2016 г. она составила 4,5% (за тот же период прошлого года – 11,2%). Если в целом по итогам 2015 г. инфляция достигла 12,9%, то в послании Федеральному Cобранию президент Владимир Путин выразил надежду, что в этом году «она не поднимется выше 6%, будет примерно 5,8%». Если эти надежды сбудутся, то официальная инфляция в нынешнем году достигнет исторического минимума (ранее самый низкий ее уровень фиксировался в 2011 г. – 6,1%).
Несмотря на это, реальные доходы россиян продолжают снижаться. Они непрерывно сокращаются на протяжении двух лет, последний раз их прирост (в годовом исчислении) был отмечен в октябре 2014 г. А в III квартале 2016 г., по оценке экспертов Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС, было зафиксировано рекордное с 1999 г. квартальное сокращение доходов – на 6,1% (по сравнению с тем же кварталом 2015 г.). В целом за январь – октябрь 2016 г. они уменьшились на 5,3% по сравнению с тем же периодом прошлого года.
Снижение доходов провоцирует ослабление спроса и устойчивое падение розничных продаж. По данным Росстата, за три квартала 2016 г. оборот розничной торговли сократился на 5,4% (по сравнению с тем же периодом прошлого года), а за два года в сопоставимых ценах упал на 13,9% (сентябрь 2016 г. к сентябрю 2014 г.), продовольственных товаров продано на 13,6% меньше, непродовольственных – на 14,2%.
Тенденция к снижению спроса свидетельствует об отсутствии ожиданий «на лучшее будущее». Как отмечают эксперты НИУ ВШЭ, россияне адаптировались к негативной ситуации, в какой-то мере свыклись с ней и перешли на «оборонительную модель потребления».
Бизнес тем временем продолжает держать «инвестиционную паузу». В основной капитал, по данным Росстата, за первые три квартала инвестировано на 2,3% меньше (по сравнению с тем же периодом прошлого года), правда, темпы снижения замедляются – в 2015 г. объем инвестиций упал на 8,4%. Негативный тренд в инвестиционной активности продолжается со второй половины 2013 г. и отражает фундаментальные проблемы экономики.
Во многом все это обусловлено жесткой кредитной политикой Центробанка, добивающегося снижения инфляции до 4% к концу следующего года. В сентябре ключевая ставка была понижена всего на 0,5%, и на фоне текущей инфляции ее уровень продолжает оставаться слишком высоким – 10%. Рассчитывать на ее дальнейшее снижение стоит не ранее I–II квартала 2017 г.
«Паники стало меньше»
Многие из опрошенных игроков IT-рынка оценивают ситуацию в экономике как стагнацию. При этом некоторые говорят об определенной стабилизации, дающей повод для «осторожного оптимизма», вместе с тем подчеркивая, что в целом ситуация остается крайне неопределенной.
«Говоря о ситуации в российской экономике, мне нагляднее оценивать ее по спросу со стороны заказчиков на IT-услуги и оборудование, – отмечает Андрей Филатов, генеральный директор IBM в России и СНГ. – Этот спрос, безусловно, сохраняется, однако экономическая обстановка вынуждает заказчиков переходить на наиболее эффективные решения, которые позволяют получать быструю отдачу. Следовательно, вперед выходят аналитика, а также платформы и решения как сервисы».
Михаил Прибочий, генеральный директор компании Axoft, считает, что на данный момент можно говорить об относительной стабилизации ситуации: «Резкие скачки курсов валют прекратились, а следовательно, прекратились и колебания цен. Эта «передышка» дала возможность бизнесу приспособиться к новым условиям. Многие компании ждут 2017 г. со сдержанным оптимизмом, основания для которого есть: данные Всемирного банка и Минэкономразвития говорят о снижении падения ВВП в 2016 г. в среднем на 1%, в 2017 г. ожидается его небольшой прирост».
Факторы и условия
Какие макроэкономические факторы и «условия среды», по мнению игроков, наиболее негативно отразились на IT-рынке?
Сложно не согласиться с Ириной Кривенковой, директором управления сервисов группы компаний Softline, которая называет общую экономическую нестабильность главным фактором, продолжающим оказывать давление на IT-рынок: «Поскольку неблагоприятная ситуация консервируется, у компаний-заказчиков объемы ресурсов не увеличились, и требования к рискам они также не снизили. Владельцы бизнеса, генеральные и финансовые директора, хотят четкой привязки вложений к бизнес-результатам». По ее словам, «в контексте такой ситуации дальнейшее развитие получает тренд перехода всех IT в сервисную модель»: «По этой модели используются как ПО, так и оборудование. Для заказчиков сервисная модель в нынешней экономической ситуации – практически единственный способ запустить новый, важный для бизнеса IT-проект без повышенных рисков».
Михаил Прибочий выделяет негативное влияние изменившегося курса валют и урезание бюджетов компаний: «Это создало определенные трудности для многих организаций, так как немалая доля оборудования и ПО закупалась за рубежом. В свою очередь, на поставки в госсектор значительно повлияли санкции. С одной стороны, они ограничили возможность закупки иностранного ПО для некоторых компаний, особенно госучреждений, а с другой – способствовали появлению единого реестра российского ПО. Но в этих неоднозначных условиях хороший стимул для развития получили наши IT-компании».
Как меняется рынок?
Какие тенденции преобладали на российском IT-рынке в 2016 г.? Как изменился его ландшафт? И стоит ли ожидать каких-то заметных перемен в ближайшей перспективе?
Как отмечает Михаил Прибочий, на фоне нововведений в законодательстве и экономических сложностей в 2016 г. продолжились тенденции прошлых лет: «Рост продаж облаков, увеличение спроса на отечественные решения в госсекторе; компании заинтересованы в оптимизации IT-бюджетов, в том числе и за счет решений на базе Open Source». По его мнению, даже если оптимистичные прогнозы экспертов сбудутся, не стоит ожидать быстрых кардинальных перемен: «В ближайшие два года стабильными темпами будет развиваться направление информационной безопасности. Продолжится рост облачной инфраструктуры и сегмента SaaS: ожидается, что рынок увеличится примерно в два раза относительно прошлого года. Что касается «железа», то в этом сегменте c 2015 г. мы наблюдаем значительный спад, и ситуация практически не меняется. Как чувствуют себя в этих условиях IT-компании? Происходят вполне предсказуемые процессы: крупные игроки усиливают свои позиции, вытесняя с рынка мелких».
О тенденции «цифровой трансформации бизнеса» говорит Ирина Кривенкова: «Даже в российских предприятиях роль IT-составляющей быстро растет. Скажем, большие данные, которые имеют большое значение для транзакционного бизнеса (банков, сотовых компаний, онлайн-ритейлеров и т. д.), проникают в том числе и в реальный сектор экономики, анализируются и применяются для повышения качества продукции и эффективности технологических процессов. С одной стороны, это открывает для IT-компаний новые направления роста – например, Интернет вещей: в рамках IoT помимо собственно оборудования (датчиков, контроллеров) необходимы системы хранения данных, приложения для анализа собираемой информации, сервисы по обеспечению информационной безопасности устройств IoT и др. Но с другой – для клиентов IT-компании должны стать консультантами по трансформации в новые реалии. Обладают ли они нужными для этого качествами, мы очень скоро выясним».
Ирина Кривенкова подчеркивает, что IT-бизнес развивает те направления, которые растут даже в неблагоприятных условиях, и находит новые точки роста: «Например, в Softline по-прежнему хорошо развивается облачный бизнес – по отдельным услугам рост составил 100% за год. И это не эффект низкой базы, поскольку Softline занимается облачными услугами около десяти лет». Также растет направление информационной безопасности: «Сектор ИБ не проседает даже в кризис – защита от хакерских атак и утечек нужна всегда. Мы инвестировали средства в экспертную составляющую ИБ. Направление также вырастет за счет специфических услуг: клиенты все чаще обращаются за защитой от таргетированных атак на АСУ ТП и на устройства Интернета вещей. На мой взгляд, то, что заказчики прорабатывают проекты по защите цифрового оборудования на промышленных предприятиях, свидетельствует о цифровой трансформации на производстве».
Кроме того, по словам Ирины Кривенковой, в Softline за год практически удвоился объем бизнеса, связанного с поставками IT-оборудования: «Рост обусловлен тем, что компания предлагает заказчикам финансовые инструменты для приобретения «железа», такие как лизинг с последующим выкупом. Это совсем молодое направление, но по нему у нас довольно много клиентов из госсектора, с которыми банки и лизинговые компании не хотят работать. Госкомпании имеют очень короткий горизонт бюджетирования – всего один год, что для финансовых институтов неприемлемо. Получается, что Softline со своей услугой аренды IT-оборудования с последующим выкупом – одна из немногих возможностей для госструктур обновить парк «железа» или докупить оборудование под новые проекты».
Интересно, что о стремлении переориентировать экономику на «цифровую модель» говорил и президент Владимир Путин, выступая в начале декабря с очередным ежегодным посланием к Федеральному Собранию: «Предлагаю запустить масштабную системную программу развития экономики нового технологического поколения, так называемой цифровой экономики. В ее реализации будем опираться именно на российские компании, научные, исследовательские и инжиниринговые центры страны. Это вопрос национальной безопасности и технологической независимости России, в полном смысле этого слова – нашего будущего». Как отмечают СМИ, впервые в ежегодных посланиях президента столько внимания было уделено именно IT-индустрии: «Одной из самых быстроразвивающихся отраслей стала у нас IT-индустрия, что очень радует. Уверен, уже в ближайшее десятилетие есть все возможности сделать IT-индустрию одной из ключевых экспортных отраслей России».
«Огненный петух» не клюнет?
Как чиновники, так и эксперты прогнозируют, что в следующем году Россия переползет из рецессии в стагнацию – ВВП незначительно вырастет. Так, большинство независимых экспертов, опрошенных ВШЭ, ожидают, что ВВП увеличится примерно на 1%, а выйти на уровень прироста в 2% в год мы сможем только через пять лет.
Чуть оптимистичнее на перспективы российской экономики в 2017 г. смотрит Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР). По его прогнозу, ВВП в 2017 г. вырастет на 1,2%. Но без «существенных реформ», как предупреждает ЕБРР, рост так и останется слабым – всего на 1-2% в год, причины этому – низкие инвестиции и устаревание производственных мощностей. А МВФ в следующем году ожидает, что ВВП России прибавит 1,1%.
Давать прогнозы развития экономики в условиях неопределенности – занятие неблагодарное, и далеко не все опрошенные игроки согласились сделать это. Настроение ответивших, пожалуй, можно описать фразой «хуже не будет».
«Ожидания, связанные с развитием экономики страны, традиционно формируются официальными прогнозами, – отмечает Михаил Прибочий. – В 2017 г. Минэкономразвития прогнозирует небольшой рост – на 1,1% (по данным на октябрь 2016 г.)».
«Стакан наполовину полон»?
Как, по мнению игроков, будет развиваться их бизнес в 2017 г.? Какие шаги предпринимаются для того, чтобы его поддержать в условиях стагнации экономики?
Михаил Прибочий сообщает, что Axoft продолжит «расширять портфель вендоров и развивать собственные сервисы»: «По нашим прогнозам, наиболее активно в 2017 г. будут развиваться такие направления, как информационная безопасность (сетевая безопасность, управления мобильными устройствами, защита облачных сервисов/приложений), облачные сервисы (бизнес-приложения), системы хранения и обработки данных (СХД, СУБД, бизнес-аналитика, работа с бизнес-правилами и т. д.), а также импортозамещение. В целом мы ожидаем рост оборота Axoft на 20-25% по отношению к 2016 ф. г.». По его словам, в текущих условиях, когда компании ограничивают затраты на IT, «важным становится умение чувствовать рынок, понимать потребности заказчиков и партнеров»: «Мы стараемся расширять вендорский портфель, а также предлагать решения и услуги в соответствии с запросами рынка, игроки которого сегодня в первую очередь заинтересованы в продуктах по таким направлениям, как импортозамещение, информационная безопасность, ПО на базе Open Source, облака». Еще один важный аспект работы – поддержка партнеров, которым сегодня непросто удержать позиции на рынке: «Axoft активно вкладывает ресурсы в развитие их бизнеса. Мы предоставляем партнерам ряд полезных сервисов, таких как продуктовый и технический консалтинг, маркетинговая поддержка, электронная дистрибуция, cloud, а также финансовая поддержка и кредитование сделок, что особенно важно в сложившейся в экономике ситуации. Все дело в том, что мы, как дистрибьютор, находимся в центре IT-канала, и наше «самочувствие» напрямую зависит от успехов партнеров: как поставщиков, так и реселлеров и интеграторов».
«Тенденции ближайшего времени – это постепенный переход всех IT на сервисную модель, рост направления информационной безопасности, а также новые направления IT, связанные с цифровой трансформацией бизнеса, – уверена Ирина Кривенкова. – Мы верим в big data, в корпоративную мобильность, умные города и в Интернет вещей. Это масштабные идеи не только для компании Softline, но и для рынка в целом».
Еще раз об импортозамещении
Можно ли оценить, как идет реализация государственных инициатив по импортозамещению в ИТ? Приводят ли они к росту отечественной ИТ-индустрии?
Ирина Кривенкова, директор управления сервисов группы компаний Softline: «В Softline работает центр компетенций по этому направлению, выстроена работа с теми вендорами, продукты которых находятся в реестре отечественного ПО. В нашем портфеле есть также решения азиатских производителей, решения open source. Мы сотрудничаем со «Сколково», где развивают свои проекты молодые IT-компании. Позиции российских вендоров очень сильны по некоторым направлениям – особенно в информационной безопасности. Впрочем, необходимо сказать, что продукты и решения от отечественных разработчиков зарекомендовали себя еще до того, как в стране был взят курс на импортозамещение».
